Вы замечали трагедию с упаковок овсяных хлопьев?Молодой цветущий мужчина трескает крупный размер. Жизнь бурлит и прекрасна, желудок гвозди переваривает.Потом мужчина женится на красотке, чуть усыхает, первые стрессы, попытка следить за здоровьем и хлопья среднего размера.Но что-то пошло не так, развод, новая жена попроще и потолще, ребёнок, немаркая рубашечка цвета говна, живот, дурацкие усы. Седина, гастрит, мелкий размер хлопьев, тлен и тьма.

Мой престарелый сосед со второго этажа долгое время жил один. Иногда на лестничной площадке его можно было встретить, пьяного, небрежно одетого. Он просил у соседей «100 копеек на хлеб». Жалкое зрелище.Ему старались не отказывать. Он не всегда был таким.До пенсии работал в школе учителем труда. Вместе с супругой воспитали сына и дочь. У них четверо внуков. Но деда никто не навещал. После смерти жены пристрастился к алкоголю.Жил в грязной квартире с приблудными кошками. Дверь квартиры всегда была открытой, но никто к деду не заходил. Там царил невыносимый аромат кошачьих испражнений.Соседи опасались, что в пьяном угаре он сожжет свою квартиру, а за одно и их имущество. Ему советовали переехать к сыну, старушки-соседки звонили наследнику. Тот приезжал, но дед наотрез отказывался и утверждал, что нет у него взаимопонимания с невесткой. Так и жил, пока не встретил ее …

Ночью перед подъездом на асфальте появилась надпись «Зайка, я люблю тебя!». Белой эмалевой краской поверх небрежности трудов дворника. Все шестьдесят женщин подъезда зайкового возраста (от десяти до 60 лет) в это утро выглядели загадочнее черных дыр космоса. По лицу каждой читалась абсолютная уверенность, что послание адресовано именно ей.– Как это трогательно, – умилилась одна из женщин. – Настоящий мужчина и романтик растет. Я-то думала так сейчас не ухаживают.– И не говорите, – подхватила другая. – И только одна единственная знает, что это написано только для нее.– Уж она-то точно знает! – залилась румянцем первая. – Но не расскажет никому.– Эт моей Машке писали, – заметил мельком отец одной из гипотетических заек.– Ну, ну. Ошибок-то нет! – возразили женщины. – Запятая, где положено, и «тебя» через Е, а не через И.– Ну так и почерк ровный, – возразил уязвленный отец. – Не слепой человек, видимо писал. Так что и не вам, вероятно.Так, слово за слово, разгорелся конфликт полов, поколений и социальных слоев. С мордобоем, матом и разорванными бусиками. Приехавший наряд милиции полюбовался с полчаса на побоище заек подъезда и только потом разнял всех.С утра надпись изменилась. Кто-то уточнил данные и теперь надпись была более конкретной – «Зайка с 6-го этажа, я люблю тебя». Зайки с остальных этажей почувствовали до крайности оскорбленными в лучших чувствах.– Это ж надо такой сволочью быть, – сообщила экс-зайка лет сорока с пятого этажа. – Разрисовывать-то – оно ума много не надо. Подарил бы цветов, что ли.– И не говорите, – поддержала еще одна развенчанная, с расцарапанным еще вчера во имя романтики, лицом. – Взял бы, да разметку нанес вместо этих каракулей. Раз уж краски много.

Между нами и испанкой – сто лет.Сто зим, сто вёсен, сто Рождеств.За это время мы много чего успели. Затеяли две мировых войны и по мелочи - больше двухсот. Пережили цунами и землетрясения. Пересели с лошадей в автомобили. Забыли о телефонных будках и почтовых марках. Провели электричество, установили на крышах солнечные батареи и стали принимать душ каждый день. Слетали в космос. Спустились на дно Мариинского желоба. Нарядили не одну елку. Провели 27 олимпийских игр. Покорили Эверест.Изменилось многое и не изменилось ничего.Мы все так же уязвимы, беззащитны и беспомощны.В 1918 году помимо ужасов войны появился еще один враг. Он вошел незаметно, вразвалочку и заразил треть планеты. «Птичка хулиганка, по имени испанка, кто на землю плюнет, того она и клюнет».